По заветам великого Холмса действуют прокуроры России выполняя заказы. "Ватсон — говорил Холмс — это просто. Исключите всё невозможное, и тогда оставшееся решение, каким бы невероятным оно на первый взгляд не казалось, и есть ваш ответ".
Как действует российская прокуратура приняв заказ?
Дано — человек и сколько лет он должен получить. Задача — сшить преступление, приладить его и дать срок.
Исключение всего невозможного.
Берётся биография уже осужденного (он сам об этом ещё не знает) и прикладывается ко всеми преступлениями, по которым бывают похожие сроки. Что бы он такого мог совершить, что не совсем за пределами невозможного?
Часто ничего не удается подобрать в ближайшие годы. Это не беда — с тем, что якобы было лет 10, пошивка пойдёт проще. Почему дело не поднималось 10 лет? Свидетели стеснялись. У следствия руки не доходили. 10 лет не доходили, а сейчас дошли — и всё стало ясно как на ладони.
Выбор сюжета и сочинение показаний
На первой стадии отбрасывается всё невероятное, абсолютно невозможное, слишком легко опровергаемое. Набираются сюжеты, которые не являются запредельно фантастическими. Вот по ним идёт глубокая проработка, придумывание доказательств, сочинение показаний.
Очень помогает, если трактуемые события было давно. Люди переехали, умерли, пропали. Конкретные обстоятельства забылись. Фирмы закрылись, документы выброшены на помойки и давно сгнили. Всё это ценно, бесконечно ценно для раскрытия "преступлений".
Предварительный кастинг свидетелей
Когда версия выбрана, и показания сочинены, начинается кастинг свидетелей. У кого из уст придуманные показания прозвучат наиболее естественно? Может быть потенциальный свидетель болен? Обременён семьёй? Легко поддаётся запугиванию? Всё это плюсы, которые надо учитывать.
Съёмки (показаний), пошив дела
Когда известно, что свидетели должны сказать, съемки идут легко. Наводящие вопросы, нажим, ловкая сортировка деловых бумаг, неудобные бумажки следствие потеряет. На этой стадии у хорошо поработавшего следствия может кончиться терпение, и свидетелям впишут то, что они должны были сказать, хотя и не сказали, в протокол. Свидетеля можно так умотать, что он будет подписывать протокол не перечитывая. А если вдруг перечитает и откажется подписывать? Ничего — все перечитывать не будут, и стопочка протоколов с нужными словами будет расти.
Я описываю это в таких деталях, потому что знание того, как конкретно шьются дела поможет вам выстоять найти контрходы, когда ваших родных или знакомых потащит мясорубка заказной законности.
Конкретный "пошив"
Например, дело, которое я изучаю — дело Михаила Богданова и Виталия Шурыгина — становится кристально ясным, когда заранее подумаешь, как они его шили. Как сокрушались, что ничего не шьётся, потому что не удаётся найти даже людей, которые теоретически могли бы зачитать подготовленные для них ложные показания.
Суть дела в двух словах. Генеральный директор Сарнапульского Радиозавода (СРЗ) Богданов и председатель Совета Директоров СРЗ Шурыгин обвиняются в том, что в 2007 году выводили деньги путем липовых контрактов на поставку комплектующих, заключенными на фирмы однодневки.
Как заставить лгать любого рассказчика, включая меня.
Вот уже в этой фразе, которую я сама сейчас написала, а не заказные следователи, я налгала. Тот факт, что эти фирмы были фирмы однодневки, — вообще не исследовался в суде. Это неизвестно. Их деятельность ВООБЩЕ не рассматривалась. Возможно, что все эти фирмы существовали долгие годы и честно выполняли контракты.
А липовые контракты? Выясняется, что и это тоже неизвестно. Следователи предъявили какие-то контракты за 2007 год, утверждая, что по ним не были выполнены поставки. Но откуда они это заключили — неизвестно. Ни экспертиз, ни свидетелей не было. А кто в 2013 году может это сказать про 2007 год с достоверностью, что там поставлялось? Когда заказов проходили многие сотни, когда люди давно сменились, когда начальник Отдела Комплектации, например, просто умер первого января 2008 года — см "Свидетель Фомичёва встречает своего мёртвого начальника"?
Может быть из 10 фирм и 30 контрактов, которые надрали из архивов следователи, и было сколько-то невыполненных. Но это же вообще в суде не исследовалось! А может и все были выполнены.
Понимаете, что происходит? Объективный человек, такой как я, вынужден просто использовать их терминологию "липовые контракты", "фирмы-однодневки", чтобы пояснить, что инкриминируется, что происходит. Но в реальности вообще НИЧЕГО НЕТ! Что по предъявленным контрактам не было поставок — неизвестно, что фирмы поставщики были сознательно фальшивыми — неизвестно. Эти вопросы просто не поднимались в суде.
Только тут становится понятно, почему бесконечное время в суде потрачено на сбор слухов о том, что может быть были какие-то когда-то кому-то недопоставки. Не факты исследуются, а ходившие, а скорее всего, даже неходившие легенды-рассказы. Потому что слова "липовые", "однодневки", эти термины надо ввести в обращение, иначе их потом нельзя было бы написать в обвинительном заключении. Стрёмно там будет писать слова, которые вообще не звучали в заседании ни разу.
Ни одного факта ни про один рубль??
А как же так — если деятельность фирм-поставщиков не исследовалась — откуда известно, что деньги выплаченные туда, вообще вернулись к предпологаемым "организаторам" преступления, дирекции завода. А это и неизвестно! Деньги никто не прослеживал. Нет ни одного факта, ни про один рубль, что он попал к Городецкому, хозяину завода, организовавшему по утверждению следствия схему кражи денег себе со своего собственного завода.
То есть вполне возможно, что если какие-то контракты и были не выполнены, то это могли быть объективные трудности поставщиков. Могли быть нечестные действия самих поставщиков. Могло быть мошенничество третьих лиц. Про это ничего не известно, ни одного факта не установлено.
Очень удобно, что свидетели допрашиваются отдельно
В российском суде каждый свидетель допрашивается отдельно. И на этом процессе с каждым из них была абсолютно аналогичная история. Прокуратура просила зачитать протокол следствия — а свидетели возмущались тем, что в протоколе записано совсем не то, что они говорили.
Представляете, как это спасительно? Иначе свидетель Фомичёва сказала бы — "Наблюдая то, как вчера удивлялся на свой протокол свидетель Черных, мне становится ясно, что это не я сумасшедшая. Что в моём протоколе не то, что я знала и не то, что я говорила". Но для адвокатов даже нет места в формате суда сказать — Послушайте, у всех свидетелей одинаковые проблемы, в протоколах допроса не то, что они говорили. Может быть это не случайно?
Вот дословная цитата допроса, которая помогла бы свидетелю Фомичёвой:
Судья – Опять вы уходите. Вот – фирмы-однодневки, то, что вы говорили следователю...
Свидетель Черных – Я следователю про фирмы-однодневки ничего не говорил.
Судья – «Мне стало известно, на расчетные счета фирм-однодневок». Вот это вам как будто бы доложила Козлова. Было это?
Свидетель Черных – Не было.
Понимаете, господа, пока не осознаёшь, что всё это шилось. Что всё это было полностью выдумано, от первого до последнего слова, как роман Донцовой, невозможно понять логику ни судьи, ни прокурора. Невозможно ориентироваться в том, что происходит. Чего они добиваются своими вопросами, которые не доказывают никаких фактов и действий? ОНИ ТОЛЬКО СТАРАЮТСЯ ВВЕСТИ ПОЛЕЗНЫЕ СЛОВА, из которых будет слеплено обвинение. Хоря ни одного предложения не будет доказано.
Потому что в этом суде не понимают даже значения слова "доказано", и в этом есть маленькое отличие от Шерлока Холмса.
Господа, но ведь это просто капец, что происходит в суде и прокуратуре! Какой может быть выход из этого Ада? Это же проклятая абсолютно страна — проклятая на следующие 5 поколений.
Как же можно жить, когда такая ложь происходит в суде?
Комментариев нет:
Отправить комментарий